ЗАГАДКА САМОВОЗГОРАНИЯ ЧЕЛОВЕКА
«Называйте, ваша светлость, эту смерть любым именем, какое вы пожелаете ей дать, объясняйте ее чем хотите, говорите сколько угодно, что ее можно было предотвратить — все равно это вечно та же смерть — предопределенная, присущая всему живому, вызванная самыми гнилостными соками порочного тела, и только ими, и это — Самовозгорание, а не какая-нибудь другая смерть из всех тех смертей, какими можно умереть». Так кончается XXXII глава романа «Холодный дом», в котором одного из героев Чарльза Диккенса настигает ужасная кончина: он сгорел «сам по себе» в запертой комнате, превратился в уголь и жирный пепел, осевший на стенах и потолке... Что это? Вымысел талантливого писателя, придумавшего «достойную» смерть для мистера Крука — скряги и пьяницы, «почти целиком состоящего из алкоголя», или за этим кроется нечто реальное? Ответ мы находим в предисловии к «Холодному дому», написанном Диккенсом в августе 1853 года: «Некоторые лица отрицают, что так называемое самовозгорание возможно... Должен заметить, что я не ввожу своих читателей в заблуждение ни умышленно, ни по небрежности и, перед тем как писать о самовозгорании, постарался изучить этот вопрос. Известно около тридцати случаев самовозгорания, и самый знаменитый из них, происшедший с графиней Корнелией де Баиди Чезенате, был тщательно изучен и описан веронским пребендарием (священником, ведающим монастырским хозяйством. — М.Г.) Джузеппе Бианкини, известным литератором, опубликовавшим статью об этом случае в 1731 году в Вероне и позже, вторым изданием, в Риме. Обстоятельства смерти графини не вызывают никаких обоснованных сомнений и весьма сходны с обстоятельствами смерти мистера Крука. Вторым в ряду наиболее известных происшествий этого рода можно считать случай, имевший место в Реймсе шестью годами раньше и описанный доктором Ле Ка, одним из самых известных хирургов во Франции. На этот раз умерла женщина, мужа которой, по недоразумению, обвинили в ее убийстве, но оправдали после того, как он подал хорошо аргументированную апелляцию в вышестоящую инстанцию, так как свидетельскими показаниями было неопровержимо доказано, что смерть последовала от самовозгорания. Я не считаю нужным добавлять к этим знаменательным фактам... мнения и исследования знаменитых профессоров-медиков, французских, английских и шотландских, опубликованные в более позднее время; отмечу только, что не откажусь от признания этих фактов, пока не произойдет основательное «самовозгорание» тех свидетельств, на которых основываются суждения о происшествиях с людьми» Спонтанное самовозгорание человека (ССЧ) волновало не только Чарльза Диккенса, но и почти всех знаменитых писателей XIX века. Ужасные сцены смерти от «внутреннего огня» попали в романы Вашингтона Ирвинга «История Нью-Йорка»), Томаса де Квинси («Исповедь курильщика опиума»), Марка Твена («Жизнь на Миссисипи»), Германа Мелвилла («Редберн»), Оноре де Бальзака («Кузен Понс»), Эмиля Золя («Доктор Паскаль»), Фредерика Мариэтта («Яков Верн»)... Даже у Гоголя в романе «Мертвые души» незабвенная помещица Коробочка жаловалась, что у нее «сам по себе» сгорел «преискусный кузнец», который любил прикладываться к выпивке...